Американская экономика за последнее время серьезно сдала, при этом вероятность нового экономического спада растет с каждым новым отчетом. А ведь еще в конце прошлого года экономическая ситуация была совсем иной, более оптимистичной. Сейчас мы наблюдаем возврат к вялым темпам роста после начала восстановления летом 2009 года. Экономический рост в США в первые три квартала 2010 года был не просто слабым, он был основан на формировании запасов, а не на продажах потребителям или иных формах конечных продаж. В последнем квартале 2010 начались долгожданные изменения, поскольку потребительские расходы выросли на 4% в годовом исчислении - этого было достаточно для увеличения темпов роста реального ВВП до 3.1% в квартальном исчислении. Казалось, что экономике удалось избавиться от зависимости от накопления запасов.

Не прошло и двух лет, а мировая экономика снова охвачена паникой: роста нет, не было и не будет отныне и вовеки веков. Пора бы уже привыкнуть к этим печальным признакам неудачного восстановления в послекризисном мире. Причина проста. У обычного бизнес-цикла есть природный защитный механизм, который смягчает негативные последствия неожиданных потрясений. Чем глубже спад, тем резче восстановление, и тем мощнее силы, способствующие возрождению. Стремительные V-образные восстановления отличаются гибкостью и устойчивостью, которые позволяют им с легкостью переживать временные трудности. Однако восстановление после кризиса - совсем другое дело. Кармен Рейнхарт и Кеннет Рогофф в своей книге « This Time is Different» показали, что пост-кризисное восстановление отличается вялым ростом объема производства и низким увеличением занятости, ниже средних значений.

Всем известно, чего хочет Запад от Китая. Также можно догадаться о том, чего Китай не хочет от Запада. Чего-то не хватает в этой истории мирового геополитического противостояния: никто не знает, чего хочет Китай от своего статуса сверхдержавы. Как и множество других европейских и американских комментаторов, я потратил немало времени, слушая китайских ученых, официальных лиц и дипломатов. Несколько лет назад такие фигуры были редкостью на международных саммитах, встречах и форумах. А тем, кто приезжал в Пекин, оставалось неприятное чувство, что их собеседники прошли тщательную подготовку на предмет своих «единственно правильных» взглядов. Но сейчас все изменилось. Несколько месяцев назад заместитель одного из министров в Китае как бы между прочим признал, что в Центральной партийной школе нет единого мнения относительно отношений с Вашингтоном. Некоторые хранители идеологического пыла считают, что Штаты понимают только язык грубой силы, другие уверены, что Китай заинтересован не только в конкуренции, но и в сотрудничестве.

Наслаждайтесь грядущим спадом! США и другие страны с высоким уровнем долга ни за что не услышат такой парадоксальный совет от Банка международных расчетов. Но именно такой вывод можно сделать, прочитав его последний годовой отчет. Уильям Уайт, бывший экономический советник Банка международных расчетов делает достойные восхищения предупреждения относительно монетарных и финансовых излишеств. Стивен Сечетти, его преемник достоин всяческого уважения. Но с акцентами, расставленными в его отчете, трудно согласиться. Он недооценивает те препоны, которые создают широкомасштабные фискальные ограничения. Бесконечные фискальные и монетарные стимулы - не самая гениальная идея. Но неординарные времена требуют нестандартных решений и нетрадиционных политических мер. В чем же неординарность современности? Ответ скрывается в количестве экономик, которые по определению Центра экономических прогнозов Джерома Леви, переживают «ограниченную депрессию» - период стабильного отказа от заемных средств в частном секторе.

Британия правильно сделала, что не подписалась на евро. Однако у страны множество своих проблем, а агония Еврозоны, крупнейшего экспортного рынка Великобритании, самое меньшее, что сейчас нужно Туманному Альбиону. Кризис в Греции и других странах Еврозоны развязал британским политикам языки: теперь и там и сям можно услышать злорадное «Я же говорил»! Политики от Бориса Джонсона (прим. Profinance.ru: британский политик, член консервативной партии и мэр Лондона) до Джека Стро (прим. Profinance.ru: британский политик, лейборист, министр юстиции в правительстве Гордона Брауна) кричат о том, каким чудом Британии удалось избежать участия в Еврозоне. Однако кризис Еврозоны не пройдет для экономики страны бесследно. На самом деле, несмотря на то, что собственная валюта, конечно же, избавила Великобританию от большой головной боли, но она не решила все ее проблемы. Например, экономика страны все еще отстает от немецкой.

Обсуждение лимита государственного долга в Вашингтоне снова зашло в тупик. Камнем преткновения, как и прежде, стали налоги. Республиканцы выступают против их повышения, демократы ратуют за. Представление включает в себя драматические сцены и демонстративный ухода из зала заседания: по всей вероятности, соглашение будет достигнуто не раньше крайнего срока, который наступит 2 августа. Будет ли это соглашение полезным стране – уже другой вопрос. Полезное соглашение не включает в себя внезапное ужесточение фискальной политики в краткосрочной перспективе – как подчеркнул на прошлой неделе председатель ФРС, Бен Бернанке. При этом в долгосрочной перспективе оно должно помочь взять под контроль государственный долг.

Великобритания занялась увлекательным экспериментом в области управления высшим образованием. Государство ставит перед новой политикой три задачи: финансовая ответственность студентов, конкуренция, обусловленная требованиями рынка, и «справедливость». К сожалению, новые планы, в том виде, в котором они сейчас, обречены на провал. Мы уже много раз писали о том, что университетам нужно предоставить право свободно устанавливать размер платы за обучение, а также ввести схему выплаты стоимости обучения для студентов, основанную на будущем доходе - в этом случае, им не придется вносить деньги вперед. На мой взгляд, такой подход позволил бы либерализовать данный сектор экономики, расширить ресурсы и, конечно, справедливость, поскольку высшее образование нужно в первую очередь студентам. Эта идея была воплощена в жизнь в 2004 году, несмотря на жесткую оппозицию со стороны Либералдемократов, Консерваторов и многих Лейбористов.

Процесс восстановления американской экономики медленно, но верно угасает. В связи с этим в голову невольно приходят самые страшные мысли. После рецессии эта экономика, как правило, быстро набирает обороты. Но не в этот раз. Дела иду на поправку очень медленно, почти незаметно, при этом вопрос не в том, когда Америка вернется к полной занятости, а в том, что будет считаться полной занятостью. Правительство полагает, что процесс восстановления скоро войдет в нужное русло. Президент Барак Обама назвал эту паузу «небольшой неровностью на дороге». Другие считают, что период охлаждения затянется и может перерасти в нечто большее, при этом их страхи отнюдь небезосновательны. Во-первых, многое говорит о том, что раньше экономическая экспансия в Штатах во многом двигалась за счет гибкости рынка труда и быстрого роста производительности.

Мы рассчитывали на темп экономического роста, который теперь кажется недосягаемой мечтой. Клочки бумаги. Вот все, что они собой представляют. Неважно наличность ли, государственные облигации, акции или пенсионные обязательства – все одно. Они олицетворяют наше право на будущие экономические блага. Что все-таки происходит, когда мы понимаем, что это право невозможно удовлетворить. Что происходит, когда мы понимаем, что будущее не является ни безоблачным, ни даже светлым. Напротив, оно видится мрачным.К сожалению, такова реальность западного мира. Конечно, проще всего винить финансовый кризис, но мы копнем немного глубже.

До 1990 года Япония считалась самой успешной крупной экономикой в мире. Никому и в голову не могло прийти, что в ближайшие десятилетия с ней произойдет такая печальная метаморфоза. Сегодня люди больше восторгаются достижениями Китая. Возможно, новому колоссу стоит вспомнить о том, что блистательный успех его соседа предшествовал сокрушительному фиаско? Конечно стоит!. Валовой внутренний продукт Японии на душу населения (по паритету покупательской способности) в 1950 году составлял лишь пятую часть от аналогичного показателя в США. В 1990-м он достиг уже 90%. Однако вскоре динамика повернула вспять: к 2010 году ВВП Японии на душу населения упал до 76% от уровня США. ВВП Китая на душу населения подскочил от 3% в 1978 году, когда Ден Сяопин начал свои экономические реформы, до одной пятой от показателя США на сегодняшний день. Продолжится ли этот стремительный рост в ближайшие десятилетия, или Китай последует по пути Японии и удивит нас неожиданным падением? В этой ситуации очень просто быть оптимистом.